Валентина Белянина: «Кукольный вирус не лечится!»

«Из чего же, из чего же, из чего же / Сделаны наши девчонки? / Из платочков / И клубочков, / Из загадок / И мармеладок / Сделаны наши девчонки!»

Яков Халецкий.

Люди старшего поколения помнят эту песню в исполнении Большого детского хора по радио. Забавная детская песенка, но смысл её очень глубок. Мы — это то, что мы любим, чем увлекаемся, к чему тянется душа, а глубоко в душе мы хотим остаться прежними детьми и вернуть то незамутнённое, чистое восприятие мира, которое утрачивается с годами. Иногда детские увлечения и пристрастия остаются с нами навсегда или становятся делом всей жизни, и это ли не счастье?

Сегодня у нас в гостях Валентина Белянина — эксперт и коллекционер редких антикварных кукол, специалист по старинным кружевам, истинная сибирячка, живущая в Париже, бизнес-леди, лингвист и многогранная творческая личность. Она расскажет читателям журнала PERSONO о своём необычном увлечении и бизнесе, о жизни во Франции.

Валентина, расскажите о себе: откуда Вы родом, где выросли и учились?

Я родом из Красноярска, сибирского города на великом Енисее. Очень люблю свой город, ощущаю себя его частью и навсегда останусь чистой сибирячкой, а никакой не парижанкой, хоть проживу во Франции ещё полжизни. 

Иностранным языком в школе у меня был французский. Смело и без колебаний подняла руку вверх, когда в четвёртом классе учительница спросила нас, детей, какой язык мы хотим учить, и произнесла две фразы: «Парле ву франсэ» и «Шпрехен зи дойч». Мелодичный ручеёк французской речи меня сразу влюбил в себя, и я, сама того не зная, определила свою судьбу. 

Какие увлечения были у Вас в детстве и юности? Кем мечтали стать по профессии?

С раннего детства я обожала, говоря простым языком, старьё. Была обычным ребёнком, смотрела «Спокушки» и «В гостях у сказки», гоняла на велике без руля, играла с куклами, купалась в речке. 

У моей бабушки был большой дом с чердаком, верандой, кладовкой. Как человек старой закалки, она ничего никогда не выбрасывала, и дом был заполнен сгнившими, привезёнными с Севера мехами, стоптанными туфлями её молодости, отслужившими платьями и пальто, шляпками, исписанными чернильной ручкой тетрадками моей мамы, книгами, вышедшей из моды мебелью и старинными елочными игрушками. 

Во всём этом я очень любила копаться: перебирала и читала письма, нюхала пожелтевшие книги, мерила бабушкину одежду и была в этом нафталиновом царстве очень счастлива. Бабушка сама не понимала, почему я там постоянно торчу. «Валя, ты ведь там была на прошлой неделе. Что опять полезла?» — пыталась она меня урезонить, но я упорно туда снова и снова возвращалась, залезала на стремянку и шуровала по полкам и шкафам с «добром». Возвращалась оттуда грязная, с чёрными пальцами, но страшно довольная.

Это был тайный знак. Инициация! Что-то, видно, уже в генах заложено, хотя в нашей семье я такая старьёвщица одна-единственная, ведь даже моей бабушке, которая это барахло, собственно, и накопила, оно было не нужно.

Кто Вы по основной профессии? Как сложилась карьера?

Когда встал вопрос, куда пойти учиться, с маминой подсказки поступила в КГПУ на иностранные языки. Сама я в свои 16 лет не особо осознавала, кем хочу быть, а мама увидела во мне способности к языкам, и, как оказалось, зрила в корень. 

Университет я окончила с красным дипломом по специальности «Учитель французского, английского, итальянского языков». 

К языкам у меня проявились отличные способности: хорошая память, способность к имитации. Училась охотно и легко. Мечтала однажды побывать во Франции и хоть краем глаза взглянуть на страну, которая была мне известна ещё из «Евгения Онегина»: «...нет в мире лучше края...». Когда во время учёбы проводились региональные и национальные конкурсы на знание французского языка, я в них приняла участие и стала победителем. 

Показывали меня тогда по всем местным каналам. Отлично помню, как внутренне я содрогалась от страха. Мне 19 лет, в жюри сидит сам посол Франции в Москве и с улыбкой спрашивает, что я думаю о моде. Господи, какая там мода! Найти бы хоть что-то на барахолке у китайцев…

Тем не менее я сидела с умным и, как мне потом говорили, совершенно непринуждённым видом, рассказывая жюри о чрезвычайной важности моды в нашей жизни. А для пущей убедительности, чтобы посол не усомнился в том, что уже с пелёнок у нас все разбираются в красоте и стиле, в конце спича я торжественно водрузила на голову свою чёрную фетровую шляпу (улыбается). 

Меня премировали поездкой во Францию, где я окончательно очаровалась языком и на тот момент ещё и страной. Девочка из Сибири увидела Париж! Умереть не умерла от восторга, но вернулась с депрессией, которая со слезами продлилась целых два месяца, — таким разительным показался мне в далёком 1994 году контраст между тем, где жила я, и тем, что увидела сквозь розовые очки во Франции. 

Еще, помню, участвовала в конкурсе, организованном ООН. Надо было написать на французском языке сочинение на тему дружбы и сотрудничества разных стран. В конкурсе участвовали изучающие французский язык со всего мира. Каким же был мой шок, когда и там я стала лауреатом и снова поехала во Францию!

После окончания университета получила предложение работать преподавателем на отделении французского языка, где я, собственно, и училась. На факультете проработала 10 лет. У меня сложились очень тёплые отношения со студентами, я любила свою работу, отдавала ей все силы и энергию, хотя зарплаты преподавателей вуза были (или есть?) абсолютно нищенские, и знакомые интересовались, зачем убиваться за копейки. 

Кандидатом наук я становиться категорически отказалась, потому что перспектива снова учиться и тратить силы на защиту диссертации, чтобы получить скудную прибавку к зарплате, казалась бессмысленной тратой времени… Для статуса это считалось крайне необходимым, и на многих из нас руководство сильно давило, чтобы мы шли в аспирантуру. 

Однако я никогда не делаю в жизни того, чего мне не хочется, а это была бы слишком большая жертва, на которую я не пошла.

Как и когда Вы решили переехать во Францию? 

Когда мне представился случай поработать по контракту во Франции преподавателем русского языка, я этим воспользовалась и год работала в Лионе. Сегодня в этом городе живёт и получает высшее образование старший сын, с Лионом у меня связано много дорогих воспоминаний.

Во Францию я окончательно переехала потому, что вышла замуж за француза. Это было 13 лет назад. Он прилетел за мной на белом железном коне и увёз к себе под Париж, где я и живу-поживаю. От первого брака у меня сын и дочь, и я их забрала с собой. Они выросли в двух культурах и стали билингвами, чем я несказанно горжусь. По многим взрослым детям других эмигрантов вижу, что подавляющая часть из них не говорят по-русски, а если и говорят, то плохо и с акцентом. 

Среда всегда оказывает главенствующую роль. Если в раннем детстве, особенно до попадания ребёнка в садик с 3 лет (у французов это называется «материнская школа»), русская мама и русский язык ещё доминируют, то со временем одноклассники, друзья, проводимый с утра до вечера в школе день, Франция за окном приводят к заметному отставанию в освоении родной речи вплоть до её полного забывания. 

Мои дети совершенно свободно разговаривают на обоих языках, они обогнали по школьным результатам своих одноклассников и всегда были и есть одни из лучших в классе. Их отец так же, как и я, владеет тремя иностранными языками, и нашим детям способности к языкам и другим предметам, несомненно, передались с обеих сторон. Мы с ним как два надутых от большой гордости за наших умных детей индюка (смеётся).

Сказать по правде, родной страной Франция для меня не стала и уже, видимо, не станет. Отличное знание языка, бесспорно, помогает, но при этом ближе людей не делает. Французы слишком закрытые, а я очень эмоциональная: мне проще общаться с людьми, которые, как и я, не прячут эмоции, чувства и мысли за панцирем. Для меня важно быть открытым и, по возможности, искренним человеком! 

По непроверенным слухам, среди моих предков есть в том числе итальянцы, и, наверное, благодаря им я люблю жестикулировать и очень громко, эмоционально говорить. Всю мою жизнь и до сих пор слышу от всех вокруг: «Говори тише. Тише! Тссс!» Всё же у французов можно многому поучиться. Одно только воспитание с самого рождения в детях пресловутой французской вежливости чего стоит! Её вбивают намертво. Ты ещё и ходить толком не научился, половину звуков не выговариваешь, а обязательные «бонжур», «пардон», «да, пожалуйста», «нет, спасибо», «да, месье», «нет, мадам», «доброго дня» и так далее в тебя, малыша, ежедневно вдалбливают и исправляют, исправляют, исправляют...

Я всё это говорить, разумеется, тоже научилась, но хоть по паспорту стала француженкой и получила гражданство ещё 9 лет назад, сердцем принадлежу другой стране — что называется, в доску русская. 

Что во Франции Вам особо по душе? Где любите проводить время?

Когда я переехала во Францию, угадайте, куда меня первым делом понесло? Не в Лувр и не на Эйфелеву башню с Нотр-Дам. На барахолки! Франция для любителей старины — райские кущи. Если на российских блошках представлен в основном советский послевоенный период, то Франция, свято чтившая и чтящая по сей день своё культурное и историческое наследие, всё сберегла. Идёшь по барахолке, и тут тебе справа вольтеровское кресло конца XIX века, слева — фоторамка периода ар-деко, чуть дальше — супница эпохи Луи-Филиппа, и всё такое диковинное, непривычное глазу… Вообще непонятно, для чего предназначены многие предметы и с чем их едят.

Так я окончательно и бесповоротно пристрастилась к антиквариату. Вначале тащила в дом всё, на что попадал мой очарованный взгляд, научилась реставрировать антикварную мебель, заполонила квартиру (не дом с садом, а обычную квартиру!) разными средствами по восстановлению мебели. 

Несколько лет дети и муж терпели пыль столбом и вонь из сотни бутыльков. Потом, к их счастью, мне это надоело, и я нашла более «щадящую» деятельность — переключилась на старенькие мягкие игрушки. Так мои комод, кровать, стулья и кресла обросли всевозможными зверятами.

Когда Вы увлеклись коллекционированием старинных кукол, как всё начиналось?

А потом в мою жизнь вошли ОНИ — антикварные куклы. Они перевернули всё с ног на голову и заставили забыть обо всех остальных многочисленных увлечениях: выращивании цветов, коллекционировании и изучении драгоценных и полудрагоценных камней, в особенности малахита, реставрации мебели, написании стихов, дизайне интерьера...

Куклы вытеснили всё. Я не сразу их приняла и полюбила, ведь выросла на советских пластмассовых куклах. Их у меня было много, была даже престижная по тем временам куколка из ГДР из мягкой пластмассы. Катю я храню и сегодня, она следует за мной всюду, куда я переезжаю. Это единственная памятная вещь из детства, которая со мной осталась. Она не имеет материальной ценности, так как её истинная ценность для меня несоизмеримо выше — она моя!

Когда я познакомилась с антикварными куклами, а это куклы с фарфоровой головой конца XIX века, вначале за ними наблюдала. Мне нужно было время, чтобы с ними сблизиться. Многие, кто видят их в первый раз, чаще недоумевают, а то и пугаются внешности. 

Они выполнены в соответствии с эстетическими идеалами высшей прослойки французского общества второй половины XIX века, для которой, собственно, предназначались. Их дарили на именины и Рождество дочерям аристократов, финансовых магнатов и крупных негоциантов, это считалось подобающим подарком. 

У кукол белоснежный тон лица, широкие брови, очень крупные глаза, выполненные по сложной технологии, позволяющей максимально точно воспроизвести человеческий глаз. От их глубокого взгляда бегают мурашки по коже, такой он пронзительный.

На первый взгляд куклы кажутся одинаковыми, но чем больше их изучаешь, тем лучше видишь отличия в росписи и выражении лиц. 

Производителей было много. Основные страны, снабжавшие этими красавицами весь мир, — Франция и Германия, два непримиримых конкурента. Самые лучшие куклы делались во Франции, но они были только для элиты. Германия, покопировав их какое-то время, решила сделать ставку на доступность и, сохранив отличное качество, начала выпускать кукол красивых, нарядных и более дешёвых.

Девочки разницы не увидели, зато её ощутили кошельки родителей, и, как показало время, стратегия немцев оказалась более верной. 

Сегодня редкие французские куклы — лакомые кусочки для всех коллекционеров на аукционах, за них бьются и выкладывают порой очень крупные суммы. Уже и тогда дорогие, 140 лет спустя они стали только дороже, ведь их очень много разбилось. Фарфор — материл, не выносящий падения. Выжившие куклы приобрели статус произведений искусства, а иногда и музейных экземпляров. 

По мере того, как куклы одна за другой прибывали в мой дом, я всё больше к ним привязывалась. Первые порывы из любопытства купить и попробовать «на зуб», что это за чудо такое, — антикварная кукла, сменились непреодолимой тягой приобрести очередную. И ещё. Ещё!

Увы, меня поразил кукольный вирус, а он совершенно не лечится (смеётся). Периоды ремиссии чередуются с рецидивами. Когда хочется «новенькую», чаще приходится продавать какую-то «старенькую», и этот круговорот кукол продолжается и сегодня, 10 лет спустя.

Несколько лет мы с подругой вели группу на ФБ, она называется «Чердачокъ». Общались с такими же коллекционерами антикварных кукол, как и мы сами. Коллекционер не может и не хочет «вариться» в своем увлечении в одиночку, ему обязательно нужны соратники и собратья по несчастью, а на самом деле  — по счастью.

Я к тому моменту почувствовала себя уже практически экспертом по куклам, не только потому что их покупала. Основные знания черпала из книг известных кукольных экспертов. Написаны они на английском, французском и немецком, но языки для меня не проблема. Сделав акцент на французских куклах в силу проживания во Франции и знания французского языка, я с тех пор и по сей день ищу, читаю информацию о куклах и внимательно изучаю их.

Вы занимаетесь не просто коллекционированием, а серьёзным изучением антикварных кукол. Расскажите о Ваших публикациях в журналах.

В России уже 10 лет выходит уникальное издание, полностью посвящённое моему увлечению, — журнал «Антикварная кукла». Последние годы я являюсь одним из его постоянных авторов. Мне нравится собирать материал об интересных куклах, на какую-то кукольную тему. Я же преподаватель по профессии, передавать знания, делиться узнанным и накопленным — мой конёк и потребность души.

Журнал выходит каждые три месяца, и я знаю точно, что для коллекционера антикварных кукол это настольная книга со множеством полезной информации на любую тему, прямо или косвенно связанную с куклами. В издании есть всё: от истории фабрик до мастер-классов по пошиву кукольных нарядов, от кукольных историй очевидцев до фотографий из кукольных музеев. Писать статьи для журнала — это способ приобщиться к кукольному миру прошлого, который меня так привлекает. 

Часто куколки приезжают не в форме. Проведя на каком-нибудь чердаке много лет, они нуждаются в нашей заботе, и мы делаем из Золушек принцесс: чистим, ремонтируем, завиваем волосы, стираем и зашиваем рваные платья или же шьём новые.

Я сама придерживаюсь твёрдого принципа: у столетней куклы не может быть платья из новой ткани, отороченного современным кружевом, — это всё равно что повесить оригинальную картину Моне в пластиковую раму. 

Если не удаётся найти готовое платье, соответствующее кукле по возрасту, изготовленное в конце XIX века, покупаю старинные ткани, кружева и шью платье из них. Это, конечно, некий компромисс, сделка с собственной совестью, на которую я могу пойти, хотя и в этом случае не удовлетворена полностью, поскольку пошив-то мой, готовый продукт — новодел. Старинные только ткань и кружево. 

Это на самом деле сложный вопрос, что считать правильным, а что — нет в общении с куклами, что допустимо и желательно, а чего лучше избегать, как и какими материалами их ремонтировать, во что лучше одевать, как обращаться. Каждый коллекционер вправе делать со своей куклой то, что считает нужным. 

Неправильное обращение со старинной вещью ей навредит. Последствий неверных жестов множество, а исправлять их очень сложно. В ваших руках практически реликвия, не превращайте её в обычную игрушку, не чините неумелыми руками и неадаптированными материалами, не портите то, что с любовью создавали талантливые мастера прошлого!

Вы также продаёте старинное кружево. Расскажите об этом необычном бизнесе: как Вы его создали, приносит ли он хороший доход, кто Ваши клиенты и как планируете развивать бизнес дальше?

Основной моей деятельностью на сегодняшний день является продажа антикварного кружева в Инстаграме. Мой блог @madame.valentina родился год назад, когда поняла, что ищущих, как когда-то я, красивые раритетные материалы немало.

Старинные кружева покупают коллекционеры антикварных  и создатели авторских кукол, реставраторы и изготовители исторических костюмов, рукодельницы всех сортов, фотографы, делающие ретро-фотосессии, и все желающие прикоснуться к антикварной красоте прошлого.

Я решила помогать всем нуждающимся в поисках, тем более что живу в одной из тех стран, которая кружево производила. Франция наряду с Италией и Бельгией до сих пор владеет кружевными сокровищами. Большинством голосов принято считать родоначальницей кружевного производства Италию XVI в. 

Однако Франция времен Людовика XIV благодаря инициативе министра финансов Кольбера переманила итальянских мастериц, которые обучили местных плетельщиц секретам мастерства. Француженки научились делать кружева даже лучше! За прошедшие века Франция создала множество кружевных шедевров невообразимой красоты! 

В отличие от антикварных кукол, которые могут сохраниться в очень неплохой форме (ведь фарфору, кроме падения, ничто не грозит и спустя 150 лет), кружево — товар более хрупкий. Кружева многократно спарывались с уже немодных вещей и нашивались на другие, их носили, стирали, ставили пятна.

Если есть прочные виды плетения, например, валансьен — практически неубиваемое коклюшечное кружево, то другие, например, тоненькие ажурные игольные кружева, за прошедшие годы износились намного сильнее, их осталось не так много. 

Такое кружево уже давным-давно не производят. Прошли времена кропотливого и утомительного просиживания месяцами за созданием нескольких метров ажурной красоты, а охотников за ней сегодня немало. Ведь всё, что старинное, красивое и редкое, — автоматически ценное и желанное. 

Я поставила цель — искать красивые и, по возможности, в хорошем состоянии кружева. Скажу сразу — задача сложная. Долгими часами ежедневно ищу интересные образцы в сети, а когда есть возможность, езжу на антикварные барахолки, где кружево тоже водится. Когда французы разгребают имущество доставшегося по наследству семейного дома, в нём находятся раритеты, которые потом перекочёвывают на барахолки и в интернет.  

Планку я поставила достаточно высокую: из сотен видов кружева меня интересуют лишь некоторые, а именно те, которые соответствуют личному представлению о красоте. 

Я вожусь с кружевами, как курица с яйцом: когда возможно, бережно стираю, обязательно глажу, обрезаю торчащие нитки, рваные кончики, насколько умею, красиво фотографирую, описываю и предлагаю новинки по средам в своём блоге. Очень аккуратно упаковываю после продажи и отправляю на радость новым владелицам по всему миру.

Какова география Вашего бизнеса? Есть ли покупатели в России?

Поскольку я веду блог на русском языке, моими клиентками являются в подавляющем большинстве жительницы России и соотечественницы из других стран. Мои кружева живут в России, Японии, Украине, Белоруссии, Испании, Франции, Финляндии, Германии...

Мне приятно доставлять людям радость! Я стараюсь, чтобы каждый покупатель остался доволен, выкладываюсь по полной с утра и до ночи, как спринтер на последних метрах перед финишем. 

Я не ограничиваю себя продажей кружева. С самого начала ведения блога регулярно пишу посты на разные кружевные и кукольные темы, рассказываю об антикварных вещах и деталях французского быта прошлого.

Всех, кто любит историю, красоту, хочет полюбоваться и узнать что-то новое о фарфоровых красавицах и прекрасных кружевах, приглашаю в свой блог!

Сейчас Вы ощущаете себя больше француженкой или русской? 

В Красноярске живут мама, брат с семьёй, двоюродная сестра, тётя, подруги детства и юности, и каждое лето я обязательно приезжаю к ним в гости.

Они надо мной подшучивают, мол, парижанка заявилась. Для многих россиян те, кто уехали из страны, отрезанные ломти, не имеющие больше права критически высказываться о России, а я с этим категорически не согласна! 

Россия — это моя страна, моя мама, и это моё сугубо личное дело, какие у меня отношения с мамой. Я продолжаю её любить, пристально слежу за тем, что в ней происходит, принимаю всё близко к сердцу и никому не позволяю разговаривать со мной пренебрежительным тоном только потому, что я больше не живу в России.

Расскажите о Ваших планах на этот год: есть ли новые проекты и идеи?

Как человек увлекающийся, любящий делать что-то новое и интересное, не знаю, сколько времени просуществует моя деятельность. Сегодня это моя жизнь, куда я вкладываю 100% своей энергии и души. 

Как любому человеку, стремящемуся к развитию, мне хочется расти. Каким будет этот рост, и куда вывезет кукольно-кружевная или какая-то другая кривая, покажет время. Я живу здесь и сейчас. Радуюсь каждому дню и знаю, что как только в моей голове возникнет новое намерение, новый проект, я начну его осуществлять. Мой девиз: лучше пожалеть о сделанном, чем о несделанном!

---

Мой Instagram: madame.valentina