Ольга Рудкина:

В современном мире все больше людей обращаются к психологам. Это неудивительно, ведь жизнь полна стрессов и проблем. Психология помогает сохранить психическое здоровье, справиться с трудностями и достичь целей.

Но в этом процессе важно не создать зависимости от терапии, вернуть авторство жизни. Через освоение психологических инструментов и трансформацию мышления героиня этого интервью помогает обрести внутренний компас, который будет вести через любые трудности.

Знакомьтесь, Ольга Рудкина — психолог, кибераналитик.

«В конечном счете лучший результат моей работы — это способность жить полноценно без моей помощи».

Ольга, Вы говорите об авторстве жизни и внутреннем компасе. Как на практике будет выглядеть движение к этой цели?

Это отличный и самый важный вопрос. На практике движение к этой цели — это не абстрактная идея, а конкретный процесс, который можно описать в три последовательных и взаимосвязанных шага.

Первый шаг — это определение личных ценностей клиента — его настоящий внутренний компас: что важно, как хочется себя чувствовать, каким себя видеть, что наполняет жизнь смыслом. Используя техники КПТ (когнитивно-поведенческой терапии), метафоры, образы, помогаю выявить убеждение (принятие чего-либо без доказательств и сомнений), которое стоит преградой на пути к счастливой жизни клиента. Это превращает цель из внешнего пункта назначения во внутренний вектор движения.

Второй шаг: смена сценария! Выявляем и трансформируем мысли, влияющие на модель поведения.

Третий и завершающий шаг: формирование поведения. Авторство жизни рождается в действии. Поэтому мы переходим к небольшим, но значимым экспериментам. Это задания между сессиями, основанные на новом формировании себя: надеть яркую одежду, выступить публично на мероприятии, без страха разговаривать с высокопоставленным руководством.

«Проще говоря, я научаю замечать, как собственное мышление клиента портит ему настроение, проверять эти мысли на прочность и сознательно заменять дисфункциональные мысли на более полезные мысли, а в последующем модели поведения».

Ольга Рудкина. Фото из личного архива.

Как Вы понимаете зависимость от терапии, какие признаки считаете тревожными и как их предотвращаете?

Зависимость от терапии — это ситуация, когда терапия из средства для обретения самостоятельности превращается в постоянные «костыли», без которых человек не может функционировать.

Тревожные признаки:

1. Цель — поддержка, а не решение. Мотивация — выговориться и получить утешение на сессии, а не научиться справляться самому в промежутках.

2. Постоянное чувство тревоги при мысли о завершении терапии.

3. Рост пассивности. Вместо того чтобы использовать инструменты терапии, клиент все чаще перекладывает ответственность на терапевта: «Скажите, что мне делать?».

4. Частые внеурочные звонки/сообщения по неэкстренным поводам, требования увеличить продолжительность или частоту сессий без объективной необходимости.

Как это предотвращаю:

Четкие цели с первого сеанса. Мы определяем измеримый результат. Терапия заканчивается по их достижении.

Фокус на навыках, а не на поддержке. Моя роль — тренер, который учит, а не спасатель.

Систематическое «домашнее задание». Успех терапии на 80% определяется работой между сессиями. Регулярная практика переносит фокус с терапевта на собственные возможности клиента.

Прямые договоренности о границах. Обсуждаем формат общения вне сессий (например, только для переноса встречи) и экстренные протоколы (куда обращаться в кризисе). Это формирует безопасность, но не создает слияния.

Как помогаете клиенту развить «внутреннего психолога», именно этот внутренний голос?

Развитие «внутреннего психолога» — это моя основная цель. Это голос, который самостоятельно задает правильные вопросы и находит рациональные ответы в сложных ситуациях, а не просто успокаивает.

Ольга Рудкина. Фото из личного архива.

Какие конкретные психологические инструменты или техники чаще всего используете, чтобы человек мог в дальнейшем применять их самостоятельно?

1. Для работы с мыслями (когнитивный модуль)

«Дневник мыслей / ABC-модель»: базовая техника, чтобы разорвать связь между событием и реакцией. Клиент учится фиксировать: A (ситуация) → B (автоматическая мысль) → C (эмоции, поведение). Затем мы учимся находить D (альтернативную, более рациональную мысль).

«Сократовский диалог / список вопросов»: Клиент осваивает набор вопросов для проверки любой негативной мысли: «Какие есть доказательства за и против этой мысли?», «Какой самый реалистичный исход?», «Что бы я сказал другу в такой ситуации?» Эти вопросы становятся «внутренним интервьюером».

Один из примеров работы с когнитивным искажением — декатастрофизация («А что, если…?») — техника для работы с тревогой. Через пошаговые вопросы («Что самое плохое может случиться? Насколько это вероятно? Как бы я с этим справился?») мысль теряет эмоциональный заряд.

2. Для регуляции эмоций и состояния (поведенческий и физиологический модуль)

Диафрагмальное дыхание 4–7–8: конкретная измеримая техника для быстрого снижения физиологии тревоги (4 с — вдох, 7 с — задержка, 8 с — медленный выдох).

Шкалирование эмоций: умение оценивать интенсивность чувства по шкале от 0 до 10. Это помогает не сливаться с эмоцией («Я в панике!»), а наблюдать за ней («Тревога на 7/10, было на 9»), что уже дает контроль.

Заземление 5–4–3–2–1: экстренный метод при тревоге или панике. Нужно найти в окружающем пространстве 5 вещей, которые видишь, 4 — которые ощущаешь тактильно, 3 — которые слышишь, 2 — которые обоняешь, 1 — которая ощущаешь на вкус. Переключает фокус с внутренней паники на внешнюю реальность.

3. Для анализа ситуаций и изменения поведения

Поведенческий эксперимент: это «домашнее задание», которое клиент сам планирует, чтобы проверить свою негативную мысль на практике. Например, если мысль: «Если я откажу, меня возненавидят», эксперимент — вежливо отказать в малозначимой просьбе и зафиксировать реальный результат. Это самый мощный инструмент для изменения убеждений.

Планирование активности и шкала мастерства/удовольствия: Для борьбы с прокрастинацией и апатией. Клиент планирует даже мелкие дела, а после выполнения оценивает их по шкале от 0 до 10 по критериям «удовольствие» и «чувство достижения». Это ломает убеждение «ничего не радует» и показывает связь между действием и состоянием.

Анализ плюсов и минусов: простой, но эффективный инструмент для принятия решений или оценки моделей поведения. Мы анализируем не только краткосрочные, но и долгосрочные плюсы/минусы, например, привычки избегания.

4. Метанавык: саморефлексия

Еженедельный обзор: клиент учится проводить мини-сессию сам с собой, задавая вопросы: «Что на этой неделе вызвало сильные эмоции? Какая мысль была за этим? Какой инструмент я применил и что помогло?» Это закрепляет роль внутреннего психолога.

Любая техника сначала объясняется, затем опробуется на сессии, после чего клиент получает ее в виде четкого алгоритма для домашней практики. Цель — не просто рассказать, а довести выполнение до автоматизма, чтобы в кризисный момент человек вспомнил не терапевта, а конкретный инструмент, например: «Ага, сейчас дышу по схеме 4–7–8».

Как заметил один из моих клиентов: «Даже завершив терапию, я еще долго мысленно продолжал наш диалог. И это стало моей внутренней опорой».

Ольга Рудкина. Фото из личного архива.

Как в Вашей работе балансирует поддержка в моменте и обучение самостоятельности? Можете привести пример?

Это тонкая грань между поддержкой и самостоятельностью... Представьте себя ребенком, который впервые встает на ролики. Если мама постоянно держит тебя за руку, ты никогда не научишься кататься сам. Но отпустит раньше времени — будешь валяться на асфальте, обиженно считая звезды на небе.

Так вот, моя задача — стать той самой мамой, которая аккуратно отпускает твою ручку ровно тогда, когда твои ноги уверенно держат равновесие. Я поддерживаю тебя морально, показываю пути преодоления трудностей, но в какой-то момент говорю: «Давай попробуй сам, я рядом, если вдруг споткнешься».

Пример? Допустим, приходит ко мне клиент с проблемой страха публичных выступлений. Сначала мы вместе анализируем его страхи («меня осмеют», «я забуду речь»), потом постепенно идем дальше — репетиции дома, небольшие выступления среди друзей, а там глядишь и на сцене стоит, сияя улыбкой победителя!

Как Вы реагируете, когда клиент между сессиями принимает важное решение самостоятельно, даже если оно, возможно, неидеально? Это рассматривается как прогресс или как ошибка?

Если провести аналогию: я — инструктор по вождению. Мой конечный успех измеряется не тем, как хорошо ученик ездит со мной на машине с дублирующими педалями, а тем, что он впервые сам, без моих подсказок сел за руль, куда-то доехал и вернулся, чтобы рассказать мне об этом. Даже если он немного заблудился или заглох на светофоре.

В каких моментах Вы выступаете для клиента как эксперт, а в каких — как проводник, который помогает ему самому найти ответ?

Это баланс. Думаю, если бы я всегда была экспертом, я бы воспитывала зависимого пациента. Если бы я всегда была проводником, терапия потеряла бы научную базу и эффективность. Искусство в том, чтобы четко знать, когда нужно дать человеку карту и компас (быть экспертом), а когда — шагнуть в сторону и дать ему самому выбрать тропу (быть проводником), зная, что я рядом, если он вдруг заплутает. Именно этот баланс и приводит к главному результату КПТ — развитию у клиента его собственного, внутреннего и компетентного проводника.

Ольга Рудкина. Фото из личного архива.

По каким конкретным признакам Вы поймете, что человек готов завершать терапию, а по каким признакам это поймет сам клиент, и как Вы оцениваете прогресс?

Я понимаю, что клиент готов завершать терапию, когда он демонстрирует снижение симптомов, уверенность в своих навыках и самостоятельное решение проблем. Сам клиент ощущает завершенность, когда чувствует, что достиг своих целей и может справляться без постоянной поддержки. Прогресс оцениваю по улучшению состояния, выполнению поставленных целей и способности клиента применять полученные навыки в жизни.

В чем роль ИИ (искусственного интеллекта) при современной работе психолога?

Отличный и очень актуальный вопрос. ИИ играет важную роль в современной работе психолога, помогая в нескольких ключевых направлениях. Он облегчает планирование и создание терапевтического контента, автоматизирует рутинные задачи. ИИ также помогает находить актуальные научные статьи и исследования, что способствует постоянному профессиональному развитию. Кроме того, он может создавать визуальный контент для социальных сетей, что важно для расширения информированности и привлечения клиентов. Однако, несмотря на все возможности, роль ИИ остается вспомогательной — основная работа по поддержке и взаимодействию с клиентом по-прежнему остается за специалистом.

Сайт: olgarudkina.ru

ВКонтакте: psychol_og

Реклама: Рудкина Ольга Геннадьевна

ИНН: 761603791351

Erid: CQH36pWzJqEJ6FbtRXVqQBRHrGuX8M3KGvwN7FthiMNKzo